Любимые стихи

[Tr@4ka]

хочу что б ті умер..
хочу небо в клетку..
хочу топить тучи..
играеш в рулетку..
иголкой по коже..
гла3ами в листок..
по телу бежит єлектрический ток..
дождаться домучать..
последние строчки..
потом снова тень..
и мокріе точки...

[vinalex]

Холодно...
Душа замерзла, кровь остыла...
Как холодно...
И мерзкий дождь по грязным лужам...
Холодно...
Уж лучше б ты меня забыла...
Мне холодно...
На сердце снег и в жилах - стужа...
Холодно...

И я один...
Вчера с тобой, сегодня - как всегда...
Опять один...
Лишь вспомню взмах твоей руки...
Один...
Вдруг завтра снова... что тогда?
Один...
На мой звонок - лишь длинные гудки...
Один...

04.03.2006

[American Idiot]

Ласкаво просимо до цього світу
Світу, де все летить за вітром.
Де у кожного з людей свої потреби,
І твоя самотність нікому не треба.

Ніхто тут навіть близькому не довіряє
Сусідському горю ніколи не співчуває.
Стало нормою через їнших переступати,
А поганим тоном - добре слівце сказати.

Ласкаво просимо у наше місто,
Тут знову вже не буде чисто.
Ніколи. Прибирати марно.
Давай, кидай в мене сміття своє безкарно.

Це місто, де давно усе пропахло хлором,
А багаті з бідними різняться лиш забором.
У ньому навіть бомж п'є Кока-Колу,
А парк розваг не в центрі , а навколо.

Прошу познайомитись із нашим людом
Всі кинуться здороваться, як треба буде
З'їдять із потрохами. А з десертом,
Покінчять з ще живим же вашим серцем.

Запрошуємо познайомитись зі світом клонів
Відбитки пальців - і.д. номера мільйонів.
Їм заборонено помріяти, літати,
Але дозволено (за роскладом) кохати.
.
Нарешті радо познайомтеся зі мною,
З маріалялькою сто тисяч дев'яносто черговою.
Я повно однаковий. Я такий як інші,
Окрім хіба-що пишу дурнуваті вірші.

Не лідер я, у всьому я ніяк не кращий,
Не другий навіть. Погляд мій пропащий
Боїться нишком глянуть на зірки,
Не зашпоркнуться щоб і ніс не натовкти.

Ласкаво просимо у це гидке життя
Де мрієш лиш пірнуть у забуття
Щоб цього всього в голові не було чути,
При розкладанні інших щоб не бути.

Ми кожен новій день встаєм і вірим,
Що хтось за нас розвяже і простить із миром.
Хоч кожен розуміє з нас і точно знає:
Чудес на цій планеті не буває...
І це лякає.

зак. 20 червня 2005

[Лами]

Хмурое небо окраин
Холоден рассвет
Я что-то такое знаю
А ты – ещё нет
На друга ты непохож
Но ты и не враг
Наша ночная ложь –
Стёршийся медный пятак
Наша дневная лень –
Мягкие лапы болота
Я лелею свою мигрень
И не пойду на работу
Странное время пришло
Жизнь – сумасшедший круг
Было бы хорошо
Если всё-таки – друг
Не говори за всех
Не подхвати простуду
Когда выпадет снег –
Я о тебе забуду
Даже имя не вспомню твоё
И тепло в твоих нервных руках
Но пока ещё мы вдвоём
...пока

(c)

[Лами]

***
мое небо упало чуть позже
обрушившихся событий
легкое-легкое небо
скользнуло по коже
и придавить то
меня не сумело
нелепа
я просто осталась…
без неба

***
смеяться, говорить стихами
друг другу, верить в небылицы
искать себя в похожих лицах
не находить, найти в кармане
давно забытый чей-то номер
на маленькой такой бумажке
пить и курить, курить и кашлять
пока никто еще не помер
с затейливой лучистой рожей
ходить…или бегать
и что-то важненькое сделать
и что-то глупенькое тоже

(c)

[Lorna]

DUST-TO-DUST
THE BIG FUSS
THE KNIFE IN CHEST
DON’T REGRET
JUST FORGET
YOU DO YOUR BEST

MURDERED BEAST
BLOOD DROPS ON FIST
CONTENTION’S BONE
THE WOUND HURTS
TO KILL TWO BIRDS
WITH JUST ONE STONE

( ops: )

["SULTAN"]

кому посвящался этот стих - не скажу!

***
Я не знаю, что со мной творится!
Почему так плохо мне, я не пойму!

Но тут я понял... я хочу влюбиться!
Нет, не влюбиться! А полюбить тебя!
***

[Лами]

Мы - стрелки на твоих часах.
Она, наверно, часовая -
себе, неспешной, цену знает,
и время у неё в руках.
А я - рывками, будто пульс,
надорванный моей любовью.
Я за тебя плачу не кровью -
плачу душой. Вошла во вкус.
То вниз, то вверх: по круговой.
Лишь обгоню - вновь в отстающих,
кляну сквозь зубы райски кущи -
до мяса кожу рвут порой.
Но в полусутках - краткий миг,
когда с ней вместе, на вершине,
молчим об общем. О мужчине.
Да твой окурок. На двоих.

(c)

[Katalina]

как знакомо...

"САТАНА"
Ей было двенадцать, тринадцать - ему.
Им бы дружить всегда.
Но люди понять не могли: почему
Такая у них вражда?!

Он звал ее Бомбою и весной
Обстреливал снегом талым.
Она в ответ его Сатаной,
Скелетом и Зубоскалом.

Когда он стекло мячом разбивал,
Она его уличала.
А он ей на косы жуков сажал,
Совал ей лягушек и хохотал,
Когда она верещала.

Ей было пятнадцать, шестнадцать - ему,
Но он не менялся никак.
И все уже знали давно, почему
Он ей не сосед, а враг.

Он Бомбой ее по-прежнему звал,
Вгонял насмешками в дрожь.
И только снегом уже не швырял
И диких не корчил рож.

Выйдет порой из подъезда она,
Привычно глянет на крышу,
Где свист, где турманов кружит волна,
И даже сморщится:- У, Сатана!
Как я тебя ненавижу!

А если праздник приходит в дом,
Она нет-нет и шепнет за столом:
- Ах, как это славно, право, что он
К нам в гости не приглашен!

И мама, ставя на стол пироги,
Скажет дочке своей:
- Конечно! Ведь мы приглашаем друзей,
Зачем нам твои враги?!

Ей девятнадцать. Двадцать - ему.
Они студенты уже.
Но тот же холод на их этаже,
Недругам мир ни к чему.

Теперь он Бомбой ее не звал,
Не корчил, как в детстве, рожи,
А тетей Химией величал,
И тетей Колбою тоже.

Она же, гневом своим полна,
Привычкам не изменяла:
И так же сердилась:- У, Сатана! -
И так же его презирала.

Был вечер, и пахло в садах весной.
Дрожала звезда, мигая...
Шел паренек с девчонкой одной,
Домой ее провожая.

Он не был с ней даже знаком почти,
Просто шумел карнавал,
Просто было им по пути,
Девчонка боялась домой идти,
И он ее провожал.

Потом, когда в полночь взошла луна,
Свистя, возвращался назад.
И вдруг возле дома:- Стой, Сатана!
Стой, тебе говорят!

Все ясно, все ясно! Так вот ты какой?
Значит, встречаешься с ней?!
С какой-то фитюлькой, пустой, дрянной!
Не смей! Ты слышишь? Не смей!

Даже не спрашивай почему! -
Сердито шагнула ближе
И вдруг, заплакав, прижалась к нему:
- Мой! Не отдам, не отдам никому!
Как я тебя ненавижу!

Эдуард Асадов

[Tr@4ka]

***

І знов нестерпно тихо настає
якась чужа зухвала веремія,
де тінь моя мене не впізнає,
де голос мій — і той мені чужіє.

Я там мовчу. Задихано мовчу.
Я там слова навшпиньки обминаю.
Мов хрест важкенний, душу волочу,
і сам себе на ньому розпинаю.

Я там мовчу. Приречено мовчу
під тихим криллям втомленого дому
і знов свічу мовчання, як свічу,
за упокій собі ж таки самому.

...Дощу предовгі пальці на шибках
заграють щось достоту, як музики,
що й звідкілясь прийде до мене страх
поглянути, чи став на грані крику.

Та він лиш мить торкається плеча
і геть іде, не взявши ані звуку,
і знов моє мовчання, як свіча,
пооддаль слів блукає тихоруко.

Над ним небес дірявий балаган.
Над ним пригасле місячне багаття...
Та цілий гурт немовлених благань,
які все більше схожі на прокляття.

***